Ремни зубчатые
Рукава, шланги, приводные ремни, конвейерные ленты и пр. Приводных ремней
remnimirex.ru
|
Плоская кровля
Деревянная кровля и фасад. Ремонт кровли и фасадов
3s-krasnodar.ru
|
Тюнинг квадроцикла видео
Интернет магазин / то квадроцикла. Купите сейчас
storm4x4.ru
|
— Ты же, братец, недавно еще в гусарах ходил?
— Надоели шармицели. Царица полей позвала.
— Помню тебя! При Козлуджи поразил ты четырех спагов!
— Так, ваше сиятельство! Зато пятый готовил мне смерть — приставил пистолет к груди моей. Батюшка, Александр Васильевич! Благословение и молитва матери, верно, охранили меня: пистолет дал осечку. Ну а моя сабля осечки не давала!
— Чудо-богатырь! Молодчество твое памятно мне и по Крыму. — Суворов уже говорил не с одним Неклюдовым, а со всем батальоном. — Помню, в Балаклавской гавани, на виду матросов-турков, бросился ты на коне в море и оплыл ихний большой корабль. — Он обнял офицера и громко закончил: — Русскому гусару не страшны ни глубина морская, ни высота стен крепостных!
Гул одобрения прокатился по темневшему строю екатеринославцев.
— Пусть офицер сей будет для вас примером! Равняйтесь на него! — Каждое слово Суворова западало в солдатские души.
Перед штурмом генерал-аншеф испробовал последнее средство и послал сераскиру 7 декабря письмо Потемкина, предлагавшего во избежание напрасного кровопролития сдать крепость. Суворов добавил свое послание, тоже официального содержания, и пояснительную записку: «Сераскиру, старшинам и всему обществу. Я с войсками сюда прибыл. Двадцать четыре часа на размышление — воля; первый мой выстрел — уже неволя; штурм — смерть. Что оставляю на ваше рассмотрение».
Один из пашей, принимая этот пакет, сказал русскому офицеру:
— Скорее Дунай остановится в своем течении и небо упадет на землю, чем сдастся Измаил.
Сам сераскир ответил на другой день, ввечеру, прибегнув к обычной турецкой хитрости: он опросил сроку десять дней вместо двадцати четырех часов для того будто бы, чтобы отправить посыльного к визирю. Но перед турками был не Потемкин, не Гудович и не принц Кобург. Суворов велел передать, что, если на другой день не увидит белый флаг, последует штурм и никто не получит пощады.
В согласии с воинским уставом Петра Великого, в четырнадцатой главе которого сказано: «Генерал своею собственною волею ничего важного не начинает без имевшего наперед военного совета всего генералитета, в котором прочие генералы паче других советы подавать имеют», Суворов собрал 9 декабря утром в своей скромной палатке генерал-поручиков Потемкина и Самойлова, генерал-майоров Голенищева-Кутузова, Тищева, Мекноба, Безбородко, Ласси, Рибаса, Львова, Арсеньева, бригадиров Вестфалена, Орлова, Платова.
— Дважды стояли русские перед Измаилом, — тихо начал генерал-аншеф, — и дважды отступали от него; теперь, в третий раз, им ничего более не осталось, как взять крепость или умереть. Правда, трудности большие, крепость сильная, гарнизон ее — армия; но русской силе ничто не должно противостоять! И мы, русские, тоже сильны, исполнены решимости и — главное — до сих пор нее отступали ни перед чем. Турки в своем высокомерии, упрятавшись за стены, воображают, что могут пренебрегать нами. Поэтому-то и следует показать им, что русский воин сумеет всюду настигнуть их. Отступление произвело бы сильный упадок духа в войсках, отозвалось бы по всей Европе и придало бы еще более высокомерия туркам и их друзьям. Если же Измаил покорится, то кто впредь будет противиться русским!.. Я решил, — закончил так же тихо Суворов, — овладеть этой крепостью либо погибнуть под ее стенами.
Он указал на чистый лист, положенный для означения мнений:
— Пусть каждый подаст голос свой, не сносясь ни с кем, кроме Бога и совести. — И быстро вышел.
Первым поднялся и подошел к столу черноволосый казачий бригадир необыкновенно высокого роста, с добрым смуглым лицом. На правах младшего он раньше всех написал на листе: «штурмовать». Это был зарекомендовавший себя отчаянной храбростью во многих сражениях, в том числе и при взятии Очакова, Матвей Платов, находившийся в военной службе с тринадцати лет.
Военный совет решил единогласно: «приступить к штурму неотлагательно».
Суворов разработал подробную диспозицию. Войска должны были атаковать крепость одновременно тремя группами — с запада три колонны под общим началом Павла Потемкина, с востока две колонны Александра Самойлова, с юга десант флотилии Иосифа де Рибаса. Начальникам вменялось в обязанность взаимно согласовывать свои действия; начав атаку, не останавливаться; христиан, безоружных, женщин и детей не трогать. Впереди штурмовых колонн иметь рабочих с кирками, лопатами, топорами.
? предыдущая | следующая ? |