Книги ? Генералиссимус Суворов ? VII
– Ладно. А ежели я останусь жив, сколько еще лет проживу?
– Пятнадцать.
– Злодей, скажи: тридцать!
Но все-таки с каждым днем он слабел все больше и больше. Он прекрасно помнил далекие годы турецких войн, но путал названия городов, рек в прошлогоднем Итало-Швейцарском походе.
Больше надоедливой фликтены угнетала Александра Васильевича царская опала: она добивала последние силы генералиссимуса.
Суворов на Крюковом канале жил уединеннее, заброшеннее, чем даже в Кончанском: он был заперт в четырех стенах комнаты.
Царская немилость не ослабевала.
Павел I лишил Аркадия звания генерал-адъютанта, которое он пожаловал во время Италийского похода, и определил его вновь в камергеры. А 25 апреля отнял у генералиссимуса Суворова его адъютантов.
Это окончательно убило Александра Васильевича. Напрасно Хвостов доказывал дядюшке, что сейчас такая полоса, что Павел I сыплет выговоры генералам направо и налево, что за весну он уволил из армии трех полных генералов, шестнадцать генерал-лейтенантов и пятьдесят семь генерал-майоров.
Суворову от этого было не легче.
Здоровье его ухудшалось с каждым днем. Жизнь уходила.
И на второй неделе своего пребывания в Петербурге Суворов стал все чаще терять сознание.
На пятнадцатый день ему стало очень плохо. Царь, узнав о его тяжелом состоянии, прислал к нему князя Багратиона.
Когда Багратион приехал вечером на Крюков канал, в доме Хвостова стоял переполох. В прихожей неистово сморкался, плакал денщик Прохор. Перепуганные дворовые девушки Хвостовых сбились у двери прихожей, несмело заглядывали в залу.
Навстречу Багратиону выбежал сам Димитрий Иванович Хвостов растерянный и растрепанный.
Александр Васильевич лежал без сознания. Племянница Аграфена Ивановна и заплаканный сын Аркадий (дочь Наташенька была в Москве) терли Александру Васильевичу спиртом виски. Фельдшер Наум давал нюхать спирт.
Багратион застыл у кровати. С перекошенным от боли лицом он смотрел на своего учителя и друга. Суворов, худенький и маленький, лежал с закрытыми глазами.
Вот наконец он с усилием открыл глаза.
Смотрел куда-то вверх, в одну точку. Потом медленно перевел глаза ниже, на Багратиона.
Багратион сделал движение к нему, робко улыбнулся.
Но Суворов еще, видимо, не узнавал своего любимца.
Улыбка сползла с лица Багратиона.
Суворов с минуту смотрел на Багратиона в упор. Потом в его потускневших глазах мелькнула искра сознания.
– А, это ты… Петруша. Здравствуй!-с трудом сказал он и опять закрыл глаза.
В безумной тоске, в отчаянии бросился Багратион к Суворову. Он опустился на колени, припал к этой исхудавшей руке, которая всегда указывала ему путь к славе.
Великий полководец уже шел в свой последний переход…
| ? предыдущая | следующий раздел ? |
Страницы раздела: 1 2