Суворов осторожно подъехал с казаками к самой Рымне. Лагерь союзников остался далеко позади. Тут уже из-за каждого куста мог выскочить янычар.
Прислушались, осмотрели ближайшие кусты - вблизи, на этом берегу, никого не было.
Суворов спешился в кустах и пошел с урядником и казаком к дубкам, росшим на самой круче. Внизу, под обрывом, пенилась грязно-желтая после вчерашних дождей Рымна.
– Подсобите, казачки! - сказал Суворов, подпрыгивая и хватаясь за сук.
Один урядник легко приподнял генерала. Суворов ухватился за сук повыше, на нижний стал ногами и быстро полез вверх по дереву.
– Шестьдесят годов, а так легко лезет! - удивлялся казачий урядник, глядевший, как генерал, взбирается все выше и выше.
– Не свалился бы старик - подошвы-то сырые, ствол тоже скользкий,забеспокоился казак,
– Не свалится! Он, брат, не таковский! - ответил урядник.
Суворов влез насколько можно было повыше, поудобнее устроился, обломал мешавшие ветки и смотрел в трубу на турецкое расположение.
Турки стояли между реками Рымной и Рымником, которые блестели вдали. Все пространство между ними было занято турецкой армией. Белели сотни наметов, палаток, шатров. На просторных лугах и полях паслись табуны лошадей, верблюдов, буйволов, ослов. Как на громадной ярмарке, толпились телеги, повозки, каруцы, арбы. Тысячи костров горели всюду.
Суворов насчитал три лагеря. Первый лежал почти у его ног - на противоположном берегу Рымника, у деревни Тыргокукули. У деревенской околицы выглядывали из-за высокого бурьяна жерла турецких пушек.
Суворов прикинул на глаз: в одном этом лагере было значительно больше войск, чем у него.
Второй лагерь располагался на пригорке соседней деревни.
"Это Бохча",- вспомнил ее название Суворов. Здесь паслось больше скота, чем у Тыргокукули, и гораздо больше было пушек,-Суворов насчитал их до сорока.
"Ну да ничего, мои богатыри возьмут и эти!" - думал он.
Левее Бохчи виднелся Крынгумейлорский лес. Он кишел людьми и лошадьми. А за ним - опять бесконечные обозы.
Где-то там, у Рымника, как доносили лазутчики, был третий, самый большой лагерь визиря.
"Вот если б принц глянул. Помилуй бог! Расписывал ему лазутчик, но еще мало. Принц свалился бы с дерева от страху. Да, крепки дьяволы! Это не под Фокшанами. Позиция у визиря прекрасная",-думал Суворов слезая. Мешкать особенно было нечего: того и гляди - заметят басурманы и налетят.
Мысль работала лихорадочно. Диспозиция завтрашнего боя понемногу складывалась в голове.
"Я ударю на Тыргокукули, а принц будет охранять фланг и тыл. А потом соединимся и все разом - на визиря. Турки не ожидают. Растеряются!"
План был хорош, но все-таки чрезвычайно рискован: с каждым шагом русских к Тыргокукули расстояние между союзниками должно увеличиваться, фланг и тыл их - все больше обнажаться.
"Ничего, мои богатыри не допустят, чтобы турки атаковали нас с фланга", - думал Суворов, готовясь спрыгнуть вниз с дерева.
Казаки так же бережно сняли Суворова, и он заковылял к коню. На полпути к лагерю их встретили два эскадрона гусар Цеклера, высланные принцем для охраны Суворова. А у лагеря нетерпеливо ждал сам принц Кобургский.
– Ну, как? - спросил он, подъезжая к Суворову.
– Стоят хорошо, как дома. Но мы их завтра прогоним. Вы подумайте, ваше высочество, а я, простите, поеду немного отдохну!
Красные, воспаленные от бессонницы глаза Суворова смотрели устало. Лицо пожелтело и осунулось.
– Да вы едва держитесь на ногах. Вы сегодня спали? - участливо спросил принц.
– Нет.
– А вчера?
– Нет.
– А позавчера?
– Нет.
– Когда же вы спали?
– Еще в Бырладе…
Принц всплеснул руками:
– Так же невозможно!
– Ваше высочество, я пришлю к вам полковника Золотухина, вы обсудите с ним, а я поеду спать.
И, слабо улыбнувшись, Суворов поехал к своему лагерю.
Принц молча смотрел ему вслед.
"Удивительный человек!"-думал он.
? предущий раздел | следующий раздел ? |