Книги ? Генералиссимус Суворов ? IV

Был четвертый час пополудни. Короткий осенний день угасал. В долине уже темнело. А французы всё еще занимали неприступные вершины Сен-Готарда.

Суворовским чудо-богатырям впервые пришлось вести войну в горах.

С неимоверными усилиями карабкались они со скалы на скалу. Уцепиться было не за что - ни деревца, ни кустика, только кое-где мох. Порядком поизношенные башмаки скользили по сырым камням, не держали человека. Люди выбивались из сил, чтобы кое-как продвинуться вперед, чтобы удержаться, не загреметь вниз. Приспосабливались, упирались, где можно, штыками, помогали друг другу.

А французы, невидимые, надежно укрытые камнями и скалами, били на выбор. Много ратников осталось лежать на месте, многие, сраженные, падали с кручи вниз, многие кое-как, с трудом тащились раненными назад к Айроло.

Продвигались вперед крайне медленно. Еще никогда русскому солдату не приходилось сражаться в таких условиях. Враг был и без того почти невидим, а тут еще откуда-то наползало и скрывало все густое, сырое облако. Застилая глаза, тучами плавал пороховой дым: он не позволял разобрать, свой или чужой шевелится за камнем…

Высоты громоздились одна за другой выше и выше, и, кажется, не было им конца. А неприветливый, хмурый Сен-Готард все так же возвышался надо всем.

Суворов со штабом стоял на высоте. Смотрел в трубу. Смотрел туда, где должен был по крутизне, по непролазным ущельям и скалам появиться у французов с левого крыла Багратион.

Князю Петру горы не в диковину. Он и без карт, без тропинок - на глаз проведет своих. Багратион - ловок, находчив, отважен. Багратион - горяч. На него у Александра Васильевича крепкая надежда.

Но почему до сих пор Багратиона еще нет?

Забыт холод, ветер. Забыто все. Щеки горят. Познабливает, но не от стужи, а от волнения.

Суворов смотрит в трубу. Видит, как легко, умело, привычно перепрыгивают со скалы на скалу синие мундиры.

– Ну, да и мои постигнут, помилуй бог! Первый бой в горах…

Смотрел в трубу, а смотреть вроде не на что. Смотрел так, чтобы можно было спокойно обдумать, чтобы не мешали, не лезли с никчемными своими советами австрийцы, офицеры генерального штаба. Буквоед, "проектный унтеркунфт" подполковник Вейротер и другие. Они ведь знатоки горной войны.

Что же делать?

Французы уже дважды отбивали с вершин Сен-Готарда настойчивые атаки русских.

От Розенберга сведений нет и не может быть: с ним связи никакой и не предполагалось.

И так не бог весть какие большие силы Суворова раздроблены: у Розенберга одна треть, часть пошла с Багратионом, часть с Барановским.

Сегодняшняя атака Сен-Готарда - первое сражение в горах.

Если не взять Сен-Готард в ближайший час, тотчас же, значит, спасовать перед горами.

В степях, лесах, болотах - побеждали врагов, а тут что же?

И ведь впереди все такие же горы.

Если сейчас не пробиться к Сен-Готарду, кто знает, что будет с Розенбергом: ведь тогда Розенберг выйдет в долину Тавечь один.

А Римский-Корсаков тоже ждет не дождется помощи от Суворова.

Тяжело смотреть, как убывают его чудо-богатыри, но делать нечего…

Еще раз в атаку!

Русские с фронта в третий раз полезли на эти проклятые дикие скалы.

Люди были измотаны, утомлены и боем и подъемом.

Особенно тяжело было подыматься старикам.

Гора казалась бесконечной. Вершину ее то совершенно скрывал из глаз густой туман, то она опять вставала впереди еще величественнее, еще неприступнее.

И тут сверху, с этих теряющихся в облаках скал далеким эхом разнеслось свое родное "ура". Багратион одолел все, как горный орел, появился с фланга на снежных вершинах.

Перестрелка разом смолкла. Наконец русские дорвались до своего испытанного товарища - штыка…

Французы бежали. Первая победа в горах была одержана.