– Приятно! На, понюхай!
Столыпин понюхал, чихнул и, улыбаясь, пошел вслед. за фельдмаршалом к дому.
Вечером, умываясь на ночь, Суворов позвал Столыпина:
– Мальчик!
– Чего изволите?
– Завтра - суббота?
– Так точно, суббота!
– Пушки не боялись бы лошадей!
– Слушаю-с!
Больше спрашивать невозможно: нужно сообразить самому.
Столыпин в раздумье вышел из спальни: как бы не напутать, правильно отдать приказ.
Когда фельдмаршал говорил: "Патроны не мочить!" - это значило, что будет ученье на реке - переходить реку. Но "пушки не боялись бы лошадей"? Столыпин послал вестового за дежурными подполковниками - Каменевым по кавалерии и Тихановским по пехоте.
Через некоторое время подполковники явились. Столыпин передал им слово в слово приказ фельдмаршала. Стали думать сообща: что бы это могло значить? Предполагали, строили разные догадки.
Наконец Столыпин сказал:
– Вспомните, господа, первое ученье колоннами. Пехота училась против кавалерии. Потом артиллерия против пехоты. Но кавалерия против артиллерии еще не училась. Я думаю, так и должно: ученье артиллерии против кавалерии.
– Похоже,- согласились подполковники.
– Как пушки запалят, я взойду в спальню, будто бы за чем-либо. Ежели мы ошиблись, Александр Васильевич тотчас же спросит: что за пальба? Ежели мы поняли верно, он станет продолжать свою работу.
На том и порешили. На следующий день, как только загремели пушки,
Столыпин с тревогой вошел к фельдмаршалу.
Тот сидел у стола - что-то писал. Увидав вошедшего адъютанта, Суворов приставил два пальца к губам - это был знак: все правильно, все хорошо!
? предыдущая | следующий раздел ? |