Книги ? 100 человек, которые изменили ход истории. Александр Суворов ? Итоги

Победным маршем по эпохам

Смена самодержцев в XIX веке, освобождение крестьян, период «мягкой» монаршей реакции, предреволюционные катаклизмы, революция, социализм, постсоветские метаморфозы — все эти исторические феномены сопровождались низвержением прежних кумиров. Но имя Суворова, вписанное в нашу летопись золотом, никогда в ней не вымарывалось.

Друг Суворова Гаврила Романович Дер­жавин писал 7 мая 1800 года оренбург­скому губернатору Курису, давнему знаком­цу почившего генералиссимуса: «К крайнему скорблению всех, вчерась пополудни в 3 ча­са героя нашего не стало. Он с тою же твердо- стию встретил смерть, как и много раз встре­чал в сражениях. Кажется, под оружием она его коснуться не смела. Нашла время, когда уже он столь изнемог, что потерял все силы, не говорил и не глядел несколько часов. Что делать? Хищнице сей никто противостоять не может. Только бессильна истребить она славы дел великих, которые навеки останутся в серд­цах истинных россиян».

В письме к поэту Н. А. Львову, написанном в тот же день, Державин вновь указывает на не­преходящее величие имени полководца: «Ге­рой нынешнего, а может быть, и многих веков, князь Италийский с такою же твердостию ду­ха, как во многих сражениях, встречал смерть, вчерась в 3 часа пополудни скончался. Гово­рят, что хорошо это с ним случилось. Подлин­но, хорошо в такой славе вне и в таком неува­жении внутрь окончить век! Это истинная кар­тина древнего великого мужа. Вот урок, что есть человек».

Мнение Державина дорогого стоит. Гаври­ла Романович отнюдь не был пленником соб­ственного возвышенного красноречия. Он по праву считался одним из самых умных и про­ницательных людей своей эпохи. И честно­сти взглядов, объективности ему было не за­нимать. Неслучайно же он «заметил и, в гроб сходя, благословил» еще одного гения — юно­го Пушкина.

А вот какое стихотворение (оставшееся не­завершенным) Державин написал на смерть Суворова: «Шаг назад — смерть!»

Непобедимому герою,

Который в тысящи боях Боролся твердой с ним душою И презирал угрозы страх.

Нет, не тиран, не лютый рок,

Не смерть Суворова сразила:

Венцедаятель, славы Бог Архистратига Михаила Послал, небесных вождя сил,

Да приведет к нему вождя земного,

Приять возмездия венец,

Как луч от свода голубого...

Нелишне заметить, что, оставаясь верно­подданным его царского величества, поэт практически открыто назвал еще правивше­го страной Павла I «тираном» и едва ли не обвинил в убийстве Суворова. После кончи­ны генералиссимуса судьба отвела его гони­телю меньше года. Павел I был убит в резуль­тате дворцового переворота 11 (23) марта 1801 года.

Во все последующие эпохи Россия почти постоянно воевала и при этом несла с собой имя Суворова как знамя, как непреходящий символ. Даже декабристы считали его, мо­нархиста до мозга костей, близким им по ду­ху человеком. Настоящее же кредо полковод­ца заключалось в начертанном им завещании потомкам: «Потомство мое, прошу брать при­мер: всякое дело начинать с благословением Божиим, до издыхания быть верным Госуда­рю и Отечеству; убегать роскоши, праздности, корыстолюбия и искать славы через истину и добродетель».

Страницы раздела: 1 2 3